Катуков Михаил Ефимович — командующий 1 гвардейской танковой армией, маршал, дважды Герой Советского Союза

17 сентября 1900 года родился прославленный маршал бронетанковых войск Красной Армии, дважды Герой Советского Союза Михаил Ефимович Катуков, прозванный немцами «генерал-хитрость».

Михаил Ефимович Катуков родился в «сельце» — так ласково называл он село Большое Уварово Коломенской губернии Московской области. Теперь это Озерский район. Мать — Мария Семеновна, отец — Ефим Епифанович. Самая легендарная личность в семье — дед Епифан Егорович, служивший солдатом у Скобелева, на Шипке, участвовавший в боях за Плевну и на Зеленых горах. Старый воин рассказывал внукам, как он сидел «в секретах», показывал, как брать в плен турок, орудовать штыком, часто повторял: «Солдат — государственный человек. Всем слуга — себе не служит», «Главное — кирпич в карнизе, а не в фундаменте», «Что в детстве воспитаешь, на то в старости обопрешься». Все это оставило неизгладимый след в душе мальчика и легло в основу его судьбы. Кроме деда большое влияние на будущего маршала оказала и бабушка, мудрая женщина, искусная сказительница, наполнившая жизнь внука легендами, былинами, разными поучительными историями.

До 12 лет Михаил Ефимович жил в селе и учился в местной школе. Он окончил ее с похвальной грамотой, был первым учеником, очень любил читать, обладал необычайной, изумительной памятью. Никогда ничего не забывал, помнил и знал многое. В детстве увлекался Жюль Верном, Стивенсоном, Майн Ридом, Фенимором Купером. В юности любил «Бородино» Лермонтова, песни и стихи Никитина, Кольцова, пушкинскую «Полтаву» знал наизусть, часто потом читал все это по памяти солдатам на фронте.

После революции 1917 г. Михаил Катуков связал свою судьбу с армией. Михаил Ефимович добровольцем вступил в Красную Армию, рядовым участвовал в Гражданской войне.

В 1940 г. М.Е. Катукову поручили сформировать 20-ю танковую дивизию, входившую в состав 9-го механизированного корпуса, которым командовал генерал К.К. Рокоссовский. К началу Великой Отечественной войны дивизия находилась в стадии формирования: в ней была одна треть личного состава, а вместо 375 танков, положенных по штату, — ни одного. Танки Т-34 еще не были присланы, они должны были поступить в июле-августе 1941 г. Таким образом, Катуков начал войну командиром 20-й танковой дивизии… без танков. Дрались с противником по-пешему, обманывали врага, расставляя в засадах танки, сделанные из фанеры с камуфляжем.

Фронтовой записал то, что Катуков вспоминал об этих днях: «Основные силы моей дивизии уже дрались с немцами. Помните лаконичные сообщения Совинформбюро: «На Луцком направлении в течение дня развернулось танковое сражение, в котором участвует до 4000 танков с обеих сторон. Танковое сражение продолжается».

Ну вот в этом сражении участвовала и моя 20-я дивизия с тридцатью учебными танчишками. Но дрались наши люди отчаянно: каждый наш танк, хоть и учебный, разбил от трех до девяти немецких. А потом… Потом сражались как пехотинцы: стреляли из винтовок, у кого они были, дрались лопатами, гаечными ключами, ломами».

Катуков быстро понял: то малое количество танков, которое имеется, применяется неправильно, для ведения танкового боя нужен мощный бронированный «кулак», а пока танков мало (одни «БТ») это невозможно. И уже в то время у Катукова зародилась идея применения танковых засад. Эта тактика помогла малыми силами наносить противнику чувствительные удары.

«Держаться нужно стойко, мужественно и во что бы то ни стало уничтожать непрошеного врага.»

М. Е. Катуков

«Важно уметь действовать не только бригадой в целом. Каждое подразделение, каждый отдельный танк нужно готовить к автономным действиям в отрыве от главных сил.»

М. Е. Катуков

Почти два месяца 20-я танковая дивизия, которую называть танковой можно было с большой натяжкой, вела оборонительные бои, отступая на восток через Южное Полесье. Переходы приходилось делать в вечернее ли ночное время, днем надо было отбиваться от немецких танков и авиации. Постоянная смена позиций изматывала людей, зато, когда удавалось потеснить противника, бойцы, воспрянув духом, готовы были снова и снова бросаться в бой. Они уже научились драться на открытой местности и в лесу, шли различные ухищрения, чтобы обмануть немцев — создавали ложные батареи, макеты танков. Противник, набросившись на легкую добычу, сам попадал под кинжальный огонь настоящих батарей, поставленных на прямую наводку.

Отступая, Катуков не раз задавал себе вопрос: как могло случиться такое, что враг за короткое время захватил Новоград-Волынский и Житомир? Судя по всему, теперь рвется к Киеву. Просчеты? Упущения? Догадывался, что было и то, и другое, была и большая политика, о которой не подозревали миллионы советских людей. Но именно им приходилось расплачиваться своими жизнями и тяжким многолетним трудом. Было также ясно, что приграничное сражение проиграно.
19 августа 1941 года Катуков получил приказ сдать дивизию своему начальнику штаба подполковнику П.В. Перерве и прибыть в штаб корпуса. Рокоссовского он уже не застал. Новый комкор генерал-майор А.Г. Маслов сообщил, что его вызывает Москва, Главное автобронетанковое управление. Делать нечего, приказ есть приказ!

Начальник Главного автобронетанкового управления Я.Н. Федоренко приказал принять формирующуюся под Сталинградом 4-ю танковую бригаду, заверив при этом, что теперь у него будут не учебные «бэтушки», а средние и тяжелые танки — Т-34 и КВ. Это вселяло надежду, что воевать придется уже с новой, более современной техникой.

Формирование бригады шло более или менее успешно. В сентябре, как только были получены первые боевые машины, началась учеба, отработка тактических приемов в учебных боях. Учеба, как правило, труд тяжелый — 12-14 часов в сутки. Комбриг вместе с начальником штаба Кульвинским и комиссаром Бойко просиживал часами над разработкой своеобразной схемы учебы в полевых условиях. Бойцы и командиры понимали: их труд даром не пропадет, от этого будет зависеть успех будущих боев и их собственная жизнь.

Бои на Украине, полученный там опыт, заставлял комбрига обратиться к тактике использования танков в засадах. Иного выхода он не видел. Противник, судя по сводкам, по-прежнему обладал преимуществом в танках и авиации. Видимо, так будет и на тот момент, когда бригада примет свой первый бой.

Положение на советско-германском фронте оставалось тяжелым. Заняв Минск, Смоленск, Вязьму, гитлеровские войска устремились к Москве. В связи с этим Ставка Верховного главнокомандования стягивала к столице сформированные в тылу новые танковые, механизированные и стрелковые соединения.

4-я танковая бригада была брошена в район г. Мценска, чтобы закрыть дорогу танковым колоннам Гудериана, шедшим на Тулу. Бригада вошла в состав стрелкового корпуса, которым командовал генерал Д.Д. Лелюшенко.
Комкор поставил ближайшую задачу: отразить удар Гудериана который будет стремиться захватить Мценск. Предупредил, что у противника многократное превосходство в танках и людях.

Ситуация, что и говорить, лучше не придумаешь. Перво-наперво предстояло организовать разведку в сторону Орла, узнать, когда Гудериан начнет наступление. За это время надо было создать оборонительную линию, вырыть окопы, разместить батареи 76 мм орудий.

Разведка вернулась только на следующий день. Командир разведывательной группы старший лейтенант Бурда в ходе боев добыл ценные документы, которые позволили установить не только номера немецких частей, действующих на мценском направлении, но и сроки наступления.

5 октября Гудериан ударил по Мценску. Танкисты Катукова встретили его на подготовленных рубежах. У сел Ивановское, Нарышкино и Первый Воин развернулись тяжелые бои. Атаки противника следовали одна задругой. Сколько их пришлось отбить — не счесть.

Запомнились они и Гудериану. Вот как он вспоминал только один день, 6 октября 1941 года: «Южнее Мценска 4-я танковая дивизия (комдив барон фон Лагерман) была остановлена русскими танками, и ей пришлось пережить тяжелый момент. Впервые проявилось в резкой форме превосходство русских танков Т-34. Дивизия понесла значительные потери. Намеченное быстрое наступление на Тулу пришлось пока отложить».

Планы гитлеровского командования о быстрых продвижениях к Туле, а затем и к Москве, провалились. Полки, бригады и корпуса, стоявшие в обороне, не пропустили врага. За 8 дней боев Катукову пришлось шесть раз менять рубежи обороны, применять удары из засад, маневрировать на поле боя не очень-то большими силами, чтобы выйти во фланг и тыл противника. Гудериан никогда не знал, где располагаются основные силы Катукова, откуда он нанесет удар. Видимо, поэтому назвал советского командира «генерал-хитрость».

16 октября по приказу Сталина 4-я танковая бригада была переброшена на волоколамское направление, в район станции Чисмена. Ей предстояло оборонять столицу в составе 16-й армии.

Перебазировавшись в новый район, танкисты начали приводить в боевую готовность материальную часть и оружие. Это была небольшая передышка перед новыми боями. В Чисмену зачастили фронтовые корреспонденты, которых интересовали боевые подвиги катуковцев. Среди них были и представители Всесоюзного радио Юрий Арди и Екатерина Красавцева. В те дни комбриг Катуков познакомился со своей новой женой Екатериной Сергеевной, которая прошла с ним весь боевой путь от Москвы до Берлина.

Е.С. Катукова вспоминала: «Редакции было поручено сделать репортаж о части М. Е. Катукова, ее людях и командире Ответственным корреспондентом за этот репортаж был назначен Юрий Арди. Я тоже поехала с ним в командировку для сбора и оформления материала. Так я встретила Михаила Ефимовича. Было решено, что я останусь с ним. Ему нужна, он был нужен мне. У нас было красивое чувство, хотя рядом шла жестокая война».

В конце октября и начале ноября 1941 года гитлеровские войска стояли у стен Москвы. Они надеялись, что скоро пройдут торжественным маршем по ее улицам и площадям. Мечты их развеялись как туман с восходом солнца. Красная Армия перешла в решительное наступление и нанесла противнику сокрушительное поражение.

Многие части и соединения, сражавшиеся тогда под Москвой, получили наименование гвардейских. Танковая бригада Катукова насмерть стояла на волоколамском направлении. Она тоже стала гвардейской. В соответствии с приказом наркома обороны от 11 ноября 1941 года стала именоваться 1-я гвардейская танковая бригада. Комбригу было присвоено звание генерал-майора танковых войск, в числе других особо отличившихся бойцов и командиров награжден орденом Ленина.

В дальнейшем прославленный танковый командир воевал на различных фронтах, командовал крупными армейскими соединениями — танковым и механизированным корпусами, а с января 1943 года — I танковой армией.

Вначале танковая армия Катукова подчинялась непосредственно Ставке, а в апреле, войдя в состав Воронежского фронта, принимала участие в Курской битве. Дальнейший путь ее пролегал через Украину и Польшу. В мае 1945 года танкисты-катуковцы штурмовали Берлин.

Знаменательные вехи на боевом пути 1-й гвардейской танковой армии — это ее участие в крупнейших операциях Великой Отечественной войны. Вот они эти операции: Курская битва, Белгородско-Харьковская, Житомирско-Бердическая, Проскуровско-Черновицкая, Львовско-Сандомирская, Висло-Одерская, Восточно-Померанская и, наконец, Берлинская.

За это время армия самостоятельно или во взаимодействии с войсками других армий освободила 54 города и населенных пункта на территории СССР, 72 — на территории Польши, 25 — на территории Германии. Москва 14 раз салютовала доблестным гвардейцам в честь их славных побед.

За годы войны Сталин лично дважды вызывал Катукова в Кремль, и после непродолжительной беседы ставил его во главе крупных групп войск, вначале танкового корпуса, затем и танковой армии, а во время проведения крупнейших боевых операций звонил по ВЧ, интересовался положением дел в армии, часто требовал ускорить ход наступления.

Внимание со стороны вождя обязывало ко многому. Спустя два года после войны Катуков написал такие строки: «Я брал на себя суровую ответственность в тяжелые годы войны и честно выполнил свой долг, закончив войну в Берлине. И самой высшей для меня наградой было сознание, что и присягу, и данные слова товарищу Сталину я выполнил».

С конца войны и до 1948 г. Михаил Ефимович Катуков занимает пост начальника Советской военной администрации Земли Саксонии и одновременно командует танковой армией. С 1948 по 1950 гг. он командующий бронетанковыми и механизированными войсками в Германии, с 1951 по 1955 гг. служит в Бобруйске в Белоруссии. В 1953 г. — член Бобруйского областного совета депутатов трудящихся, в феврале 1955 г. — депутат Верховного Совета Белоруссии. В июне 1955 г. назначен в Министерство Обороны в Главную Инспекцию — генерал-инспектором танковых войск. В апреле 1957 г. М. Е. Катуков — заместитель начальника Главного управления боевой подготовки сухопутных войск Министерства Обороны СССР. В 1959 г. ему присвоено звание маршала бронетанковых войск.

За период службы в Советской Армии Михаил Ефимович Катуков дважды был награжден Золотой Звездой Героя Советского Союза, получил четыре ордена Ленина, три ордена Красного Знамени, два ордена Суворова I степени, орден Кутузова I и II степени, орден Богдана Хмельницкого, другие награды. Однако самой большой наградой ему, как и каждому настоящему полководцу, стала любовь тех, кем он командовал, ради кого бесконечно совершенствовал себя, не жалея сил. После его смерти, вернувшись с похорон маршала, простой советский солдат А. Ерофеев, взялся за перо и написал стихи в память о своем командире:

«Он был легендой, мужества примером,
Он был страшнее смерти для врагов.
Своим умом и действием победным
Снискал любовь в народе Катуков.
Нет, не восполнить горечи утраты,
Его дела года переживут.
Склоните ниже головы, солдаты,
Такие люди в вечности живут.»

Эти слова говорят едва ли не больше, чем все награды…

Литература

Замулин В. Н. Курский излом. Решающая битва Отечественной войны. — М.: Яуза, Эксмо, 2007. — С. 130—143. — 1000 с. — (Великая Отечественная: Цена Победы).

Источник информации —

1. http://100.histrf.ru/commanders/katukov-mikhail-efimovich/

2. http://ta-1g.narod.ru/ludi/k/katykov/katykov.html

3. Катуков Михаил Ефимович «На острие главного удара» http://militera.lib.ru/memo/russian/katukov/index.html